— Потеряла. Опять потеряла. Я его потеряла! — бормотала себе под нос Виктория, ожесточённо роясь в ящике комода.

— Что же теперь делать? Где же он может быть?

Из-под лап её в разные стороны разлетались какие-то бумажки, крошки, огрызки, винтики, игрушки и прочая, крайне необходимая всем карандмышам, включая Викторию, мелочь.

— Так, здесь нет, — она с грохотом задвинула исследованный нижний ящик комода и попыталась открыть верхний. Тот не поддался. Дёрнула ещё раз. Никак. Тогда она упёрлась задними лапами в край нижнего ящика и потянула на себя изо всех сил. Верхний сдался и рухнул на Викторию.

— Мамочки! — пискнула придавленная им карандмышь. Морща синий нос-карандаш, она попыталась вылезти. Ей это даже удалось.

Над краем компьютерного стола, в ящиках которого располагались комнаты карандмышей, показалась мордочка. На этот раз с красным носом-карандашом и весёлыми глазками-бусинками. Флопс.

— Что ищешь?

— Представляешь, я его опять потеряла, — с отчаянием сказала Виктория, — пароль от Великого Компьютера. А мне очень надо было с ним поговорить.

Она плюхнулась на стол, но тут же подпрыгнула, взвизгнула, выдернула из-под себя маленькую щётку для шерсти, вылетевшую из комода во время ревизии, и раздражённо отбросила в сторону. Села обратно.

Флопс наконец-то забрался на стол, поднял какую-то бумажку из-под лап и поинтересовался:

— А это не он?

Виктория выхватила листок, всмотрелась и с топотом помчалась к гигантскому дисплею.

— Именно он, спасибо! — крикнула она на ходу. — Ты со мной?

Компьютер, как обычно, включался неторопливо, с тихим шуршанием. Он был самым главным советчиком семьи карандмышей, другом и непререкаемым авторитетом после загадочного отъезда в неизвестном направлении бабушки Рудольфы, белой карандмыши, долгое время заботившейся о малышах. С тех пор прошло много времени, разноцветные карандмыши выросли, но совет им иногда всё же требовался.

Как-то само собой получилось, что больше всех времени с Великим Компьютером проводила Виктория. Она заботилась о нём, хранила все пароли, протирала пыль, иногда исправляла мелкие неполадки. И общалась с ним тоже больше остальных.

Экран, наконец, озарился мягким синеватым светом. На нём проявилась надпись: «Привет Виктория, привет, Флопс. Как ваши дела?»

Виктория пододвинула к себе небольшую клавиатуру и набрала ответ: «Привет. Дела не очень хорошие. У нас к тебе вопрос».

— Вообще-то, вопрос у тебя, а не у нас, — проворчал Флопс, — я даже не знаю, о чём речь.

Виктория молча отмахнулась. На экране снова появилась надпись: «Спрашивайте».
«Меня очень беспокоит то, что мы, карандмыши, стали мало времени проводить друг с другом, каждый занят своими делами и почти не интересуется другими. Так мы совсем перестанем общаться, что делать?»

Компьютер молчал и, казалось, думал. Затем выдал: «А что вы вообще любите делать все вместе?»

«Да, в общем, всё равно, лишь бы было весело», — подумав, набрала Виктория.
Компьютер тут же отозвался: «Тогда небольшое приключение наверняка вас и развеселит, и объединит одновременно»

— Приключение? — заинтересовался Флопс, что-что, а приключения он любил, иногда даже слишком.

«Какое?», — спросила Виктория.

«Например, поход. Нарисуйте себе лес или озеро. Или ещё что-нибудь. И отправляйтесь туда. Уверен, у вас всё получится, ведь всё, что вы рисуете, всегда становится настоящим. Удачи».

Экран мигнул и медленно погас. Флопс и Виктория переглянулись и задумались.

— А что, может и правда? — нерешительно предположил красный карандмышь. — Мне нравится. Давай расскажем остальным.

— Ну давай, — тоже не очень уверенно согласилась его сестра.

— А что вы тут делаете? — над краем стола снова появилась любопытная мордочка с цветным носом, на этот раз голубым — младший из мышей, Рони Ру.

— Ну вот, — огорчился он, — опять разговаривали с Великим Компьютером и опять без меня.

— Не переживай, — успокоила его Виктория, — самой интересной идеей мы сейчас будем делиться со всеми. Зови остальных.

Спустя некоторое время все семь карандмышей были в сборе. Чем-чем, а отсутствием любопытства не страдала ни одна из них.

— Рони Ру сказал, что будет что-то интересное, — заявил оранжевый карандмышь, Марсик, самый большой любитель покушать и от того самый круглый.
Виктория с Флопсом переглянулись. Синяя карандмышь сделала шаг вперёд и откашлялась.

— Братья и сёстры! — торжественно начала она. — Сегодня я разговаривала с Великим Компьютером, пожаловалась ему на то, что мы мало в последнее время вместе собираемся, общаемся, играем. А ведь бабушка Рудольфа говорила нам, что мы должны держаться вместе, всегда-всегда, потому что в дружбе — сила. На последних словах воздух у Виктории закончился, она снова набрала его и уже буднично добавила. — Короче, айда в поход.

— Куда? — переспросила желтая карандмышь, Карамель, очень серьёзная и хозяйственная. Её пирожки были даже вкуснее, чем у бабушки Рудольфы.

— В поход, — повторила Виктория.

— Ну да, — сказал Флопс, — здорово, правда?

— А что это такое, поход? — спросил Рони Ру.

— Это когда надо куда-то идти всем вместе — это весело, можно отдохнуть, во что-нибудь поиграть, найти много интересных вещей. Действительно, здорово, — подпрыгнула зелёная карандмышь, Виола, самая деловая и неунывающая из всех.

— И куда мы пойдём? — скептически спросил фиолетовый Герасимо, самый умный и от того недоверчивый, и к тому же поэт.

Виктория хитро прищурилась:

— Мы же карандмыши. С волшебными носами-карандашами. Мы же можем нарисовать всё, что угодно, каждый что-то своего цвета. Картинки, которые мы рисуем, всегда оживают, так что мы все дружно можем создать любое место и отправиться туда. Предлагаю лес. Как вам идея?

— Ура!!! — завопили карандмыши и помчались за листами бумаги.
Флопс и Марсик вдвоём притащили целую охапку бумаги и разложили её по столу. Виктория потёрла лапы и предложила:

— Ну что, давайте рисовать, здесь обширное поле для деятельности. Места много и рисовать тоже много чего надо. Нужны деревья, трава, солнце и … Чего там ещё бывает в лесу?

— А озеро, озеро можно? — запрыгал Рони-Ру.

— Да можно, конечно, — махнула лапой Карамель.

— И камыш?

— И камыш. Только, — она почесала нос лапой, — камыш вряд ли бывает голубым. Ну ладно, что-нибудь придумаем.

Как обычно, дольше всех сомневающийся Герасимо понял, что места возле листка ему уже не видать. Остальные карандмыши шумно топотали, толкались, хихикали и что-то активно обсуждали, сгрудившись вокруг появляющегося изображения леса. Под их носами вырастали деревья, начинала зеленеть трава. Лес оживал.

— Слушайте, а пикник? — откуда-то из кучи раздался голос Марсика. — давайте устроим там пикник! Возьмём с собой еды.

— Точно! Сейчас нарисуем.

— Лучше взять с собой что-нибудь полезное, — пробурчал себе под нос Герасимо, но его никто не слышал. — Мало ли что случится, это всё-таки лес. Вдруг кто-то поцарапает лапу или хвост? Набьет шишку? Споткнётся и упадёт? Нужен бинт, — он задумался. — Нет, бинтовать никто не умеет, нужно что-то другое, не менее полезное. Точно, придумал!
Он поискал вокруг себя чистый лист, нашел и принялся рисовать стеклянный пузырёк. Рисовал он старательно, закусив один ус и что-то невнятно бормоча. Наконец, пузырёк был готов.

— Зелёнка! — гордо сказал Герасимо сам себе. — На все случаи жизни.
Потом хмыкнул, задумчиво почесал ухо, обошёл своё произведение кругом и поморщился.

— Интересно, а она точно должна быть фиолетовой?

В нескольких шагах от него Марсик авторитетно доказывал остальным карандмышам, что никто не изобразит еду для пикника лучше, чем он. Требовал ещё листков бумаги.

— Я принесу сейчас, — крикнула Виола, отпрыгнула от рисунка и помчалась куда-то в сторону. Вихрем пронеслась мимо Герасимо, но практически тут же затормозила и повернула обратно. — Ух ты, а это что? — спросила она, глядя на пузырёк. Герасимо замялся.

— Ну, это, я думал… На всякий случай с собой… Короче, это зелёнка!

— ЗЕЛЁНКА?! А почему она фиолетовая?

Герасимо открыл рот, закрыл, снова открыл и сердито сказал:

— Ну, я же фиолетовая карандмышь. Какую ещё я должен нарисовать?

— Н-да… А меня ты попросить не мог? Наверное, зелёнка должна получаться лучше, всё-таки, у зелёной карандмыши. Ладно, погоди, сейчас поправим.

Она активно зачирикала носом по пузырьку. Но зелёнка зелёной не становилась. Дело явно не клеилось. Виола сделала шаг к Герасимо, встала рядом с ним и, оглядев получившееся, тоже поморщилась:

— Что-то не так. Может, сначала надо было стереть то, что ты нарисовал?

— Я тебе дам — стереть! — возмутился Герасимо. — Я тут, значит, рисовал-рисовал, старался, не для себя, между прочим, а для всех, а ты — стереть?

— Знаешь, — задумчиво сказала Виола, глядя на пузырёк с жидкостью странного цвета. — А давай её брать вообще не будем? Будем надеяться, что ничего не произойдет. И, хм… зелёнка нам не потребуется.

Герасимо ещё раз взглянул на пузырёк, тоже задумался и согласился:

— Да, ты права, давай лучше без неё.

— Пойдём, поможешь принести мне ещё бумаги, — потянула Герасимо за лапу Виола.
Они убежали, а странная жидкость в стекле так и осталась стоять на столе. Без присмотра.
Прошло несколько минут, она внутри пузырька пошевелилась, словно бы поёжилась от ветра. Пузырёк качнулся раз, другой и упал на бок. И на самом краю рисунка с лесом появилось пятно, как будто кто-то с размаха поставил огромную чернильную кляксу. Она втянулась в бумагу и тут же тихонько зашевелила ножками-щупальцами. Никто из карандмышей этого не заметил. Их шедевр был практически закончен, и всем уже не терпелось начать путешествие.