В это очень хмурое осеннее утро Карамель почему-то проснулась рано. Открыла глаза, уставилась в потолок, подумала и снова закрыла. Вздохнула. Что-то было не так. Ещё раз открыла глаза. Не помогло.

А комнате было тихо, остальные карандмыши ещё спали. Сопел носом Рони Ру, забавно посвистывала во сне Виола. Карамель полежала ещё немножко. Вставать не хотелось. Да и вообще ничего не хотелось. И тут наконец всё стало ясно.

— Мне скучно, — пробормотала она, — просто скучно. Нет, не просто, а очень, очень, невероятно, ужасно, кошмарно скучно. Похоже, это самый скучный день в моей жизни. И как мне его пережить…

Прошло ещё какое-то время, и в комнате началось шевеление. Карандмыши просыпались, зевали, лениво потягивались, вставали с кроватей. Сонно волоча за собой хвостики, плелись умываться. Что-то насвистывал Флопс, заправляя постель бурчал себе под нос Герасимо, как обычно оказавшийся в конце очереди к умывальнику. Карамель лежала.

Первым это заметил Рони Ру. Он подошёл к кроватке Карамели и осторожно потрогал её за лапу и поинтересовался:

— А мы завтракать сегодня совсем-совсем не будем?

— Не знаю, — ответила та.

Спустя несколько минут все, побросав свои утренние дела, столпились возле желтой карандмыши.

— Что случилось, милочка? — заботливо поинтересовалась Виола. — Ты не заболела?

— Нет. Мне просто скучно и ничего не хочется, — грустно сказала Карамель. — И я не знаю, что делать.

— А что такое скучно?- спросил Рони Ру. — Это когда что-то лежит в куче?

— Ты слишком маленький, чтобы это понять, — с умным видом произнёс Герасимо. — Это, понимаешь, такое состояние души… ну, это в общем, так сложно… как бы тебе объяснить… ну…

— Я не маленький, — насупился Рони Ру. – Просто ты объяснять не умеешь. И никому ничего не понятно.

— Я не умею? – возмутился Герасимо.

— Может, перестанем спорить и что-нибудь, наконец сделаем? – вмешалась Виктория.

– Я в какой-то книжке читала, что это очень плохо, когда ничего не хочется, — сказала Виола. – Это начало заболевания. Сначала вот так лежишь и скучаешь, потом начинают болеть зубы, потом лапы.

— Зубы? Лапы? — в ужасе переспросила Карамель. Все притихли.

— И хвост, — мрачно подтвердила Виола.

— Так надо же что-то делать, — разволновалась окончательно Карамель. – Я совсем не хочу болеть. Зубы…

— Может, у неё температура? – спросил Флопс.

Виола с умным видом пощупала Карамели нос и покачала головой.

— Больной нужен отдых. Надо придерживаться постельного режима, — заявила она.

— Ты лежи и болей, — она заботливо подоткнула одеяло. – А мы подумаем, чем тебе помочь.

Карамель кивнула.

Карандмыши уселись за обеденный стол в нескольких шагах от нее и выжидательно уставились на Виолу.

— Что будем делать? – спросила Виктория.

— Бабушка Рудольфа всегда говорила, что нельзя никого бросать в беде. Мы должны ей помочь, — сказал Герасимо. – Возьмём на себя все её дела, например.

— Точно! – подпрыгнула Виола. – Займёмся самостоятельно уборкой и готовкой. Приготовим что-нибудь вкусненькое для Карамели. А чистота вообще полезна для здоровья.

Она внезапно развернулась, подумала, подошла к постели Карамели и накрыла одеялом её высунутое подрагивающее от любопытства ухо.

— Не подслушивай, — строго заявила она. – Тебе нельзя, ты болеешь.

Вернувшись к столу она задумчиво сказала:

— Итак, что нам нужно?

Пять пар блестящих глаз с надеждой внимательно уставились на неё. Ей даже стало на минутку неуютно, но отступать было уже некуда. Принятие решений явно собирались возложить на неё, как на самую осведомленную. Но с решениями пока было туго.

— Я где-то слышала, — нерешительно сказала Виктория, — что больным нужны тишина и покой.

— Хорошее питание, это тоже важно, — напомнил Марсик.

— Хорошее настроение? – с ноткой вопроса в голосе предложил Флопс.

— И свежий воздух, — добавил Герасимо.

— Вот с него и начнём, — решительно хлопнула лапой по столу Виола. Все снова выжидательно замолчали и посмотрели на неё.

— Предлагаю сделать уборку. И, поскольку Карамели нужен покой, начнём с верхнего этажа.

Карандмыши закивали. Никто ещё не знал, что предстоит делать, но идея понравилась всем.

— Несите бумагу, будем рисовать, — скомандовала Виола, — нам много чего понадобится.

Спустя минуту Карамель, всё-таки высунувшая нос из-под одеяла, увидела уже только спины и хвосты собратьев, сгрудившихся возле листа. Из этой кучи доносились приглушённые голоса.

— А это что?

— Это ведро. Надо пририсовать ручку. Рони Ру, нарисуй, пожалуйста, воду.

— А вода зачем?

— Полы мыть. Нужны ещё тряпки и швабра.

— А что такое швабра?

Кто-то, кажется, Герасимо, очень авторитетно заявил:

— Это ооочень большая щётка на на ооочень большой палке

— Сейчас, — раздалось из кучи в ответ. Минутная тишина, сопение, затем неуверенный вопрос Виолы:

— А ты уверен, что швабра должна быть НАСТОЛЬКО большая?

Снова тишина. Карамель вся превратилась в слух. Её страшно мучило любопытство, она на какое-то время даже забыла о том, что сегодня самый скучный день в её жизни.

— Ну что, закончили? – вскоре оторвалась от листа Виола. — Готовы? Виктория, ты дорисовала тряпку? А цветочки на ней зачем?

Все дружно захихикали.

— Ладно, забираем всё это и идём.

Карандмыши сгребли в кучу всё, что нарисовали и бодро двинулись к узкой лесенке наверх.

— Давайте уберём наверху, возле Великого Компьютера, — объясняла по дороге Виола. Она явно взяла на себя роль руководителя.

— Можно я с вами? – высунула нос из-под одеяла Карамель, когда карандмыши проходили мимо.

— Нельзя, — авторитетно заявила Виола, — ты же болеешь.

Шестеро мышей шумно затопали по лестнице, и вскоре над головой Карамели что-то загрохотало и зашуршало, стали слышны голоса, сердито ворчала Виола, пискнул Рони Ру.

Карамель не выдержала. Полежав ещё минуту, она выбралась из-под одеяла и прокралась наверх. По мере её приближения к эпицентру событий голоса становились слышнее.

— А что делать с этой шваброй? – вопросил Марсик.

— Её надо обмотать тряпками, только не всю, а саму щётку, — ответил Флопс, — а вот куда выливать воду я так и не понял.

— Никуда её выливать не надо, — хмыкнула Виола, — надо намочить в ней тряпки, чтобы помыть пол.

— До или после наматывания на швабру? – заинтересовался Марсик. Похоже, он был ответственным именно за этот предмет.

Все примолкли.

— Нет, — наконец решила Виола, — сначала наматываем, а потом воду.

— Уверена? – усомнилась Виктория. – Бабушка Рудольфа всегда говорила, сначала нужно подумать, а потом делать.

Но её уже никто не слышал. Каждый занимался уборкой как мог и как позволяло воображение.

— Осторожно! – завопила вдруг Виола. – Марсик, держи швабру.

Карамель высунула нос наверх как раз в тот момент, когда началось всё самое интересное. Мимо неё по столу с грохотом прокатилось пустое ведро. Видимо, Марсик всё-таки не справился с действительно огромной шваброй и уронил её на ведро с водой. Та разлилась по столу.

— Только не к компьютеру! — пискнула в ужасе Виктория. – Если он намокнет, он больше не будет работать.

— Скорее, тряпку! – крикнул Флопс. Виктория судорожно заозиралась в поисках нарисованной ею тряпки, но той нигде не было.

— Я её … потеряла, — чуть не плача взвыла она, — а тут нет ни одного сухого листика, чтобы нарисовать новую!

— Помогите! — взмолился Марсик, придавленный своей шваброй. Вода наконец добралась и до него, он уже лежал животом в луже.

Виола пыталась продолжать командовать, но её никто не слушал. Все вопили, кричали, ругались. Виктория пыталась собирать воду лапами обратно в ведро, Рони Ру и Марсик боролись со шваброй, Герасимо спасал какие-то исписанные листки, до этого спокойно валявшиеся на столе. В общем, творилось нечто невообразимое. Карамель решила, что пора вмешаться.

Она торопливо выскочила наверх и поспешила на помощь. Похоже, она была вообще единственной, кто представлял, что надо делать. Буквально через минуту потерянная Викторией тряпка была найдена, наступление воды на Великий Компьютер было остановлено, Марсик из плена освобождён. Гигантскую швабру Флопс и Герасимо утащили куда-то вниз.

Карамель выжала последние капли из тряпки в ведро и выпрямилась. Оглядела мокролапых, уставших, притихших мышей и вздохнула.

— Давайте спустимся вниз, обсохнем и попьём чаю, — предложила она. Карандмыши поплелись за ней.

Вскоре все уже сидели за столом. Карамель наливала горячий ромашковый чай. Потихоньку ко всем возвращалось хорошее настроение.

— Кому нарисовать лимон к чаю? – спросила Карамель.

— Ты вообще-то болеешь, — сказал вдруг Герасимо. Карамель хлопнула себя лапой по лбу.

— А я и забыла, — призналась она. – Точно, сегодня же самый скучный день в моей жизни. Фу, совсем забегалась с вашей уборкой.

— Тебе надо лежать, — напомнила Виола, — давай-ка в кровать.

Карамель послушно кивнула, отложила листок, на котором начала было рисовать что-то съедобное, забралась в кровать и накрылась одеялом.

Тоскливо глядя на её незаконченный рисунок., Рони Ру жалобно сказал:

— А мы так и не позавтракали…

— Нельзя заставлять Карамель ещё и работать. Давайте приготовим что-нибудь сами, — предложила Виктория.

— А ты умеешь? – с сомнением спросил Герасимо.

— Я столько раз видела, как это делала Карамель, — помотала головой та, — нарисуем ингредиенты, а потом соединим их и всё.

— А что будем готовить? – поинтересовался Флопс.

-Что-нибудь, — твёрдо сказала Виктория.

Они сдвинули чашки с чаем в сторону и работа закипела.

— Я могу предложить салат из овощей, — сказала задумчиво Виола.

— Нарисую огурец, а Флопс поможет с помидором.

– Марсик, ты у нас самый большой любитель поесть. Что предложишь?

— Морковные котлеты, — заявил тот и облизнулся. – Только я всегда рисовал их нежареными, а Карамель делала им золотистую корочку. Говорила, что такое не нарисуешь.

Все шумно сглотнули слюну. Рассказ Марсика впечатлял.

— Мы справимся, потёрла лапы Виола, — я знаю, где у Карамели хранятся сковородки.

— А я могу сделать черничный компот, — вздохнул Герасимо.

— Вот и отлично! Можно нарисовать ещё печеньки с мёдом, мёд уже есть, — Марсик поставил извлечённую откуда-то баночку с мёдом на стол.

— Приступаем, — скомандовала Виола.

Толкаясь и хихикая, они обступили стол. Места на всех явно не хватало, поэтому что-то постоянно падало, шуршали листки бумаги, что-то шумно двигалось. Изнывающая от любопытства Карамель никак не могла ничего рассмотреть из щели в одеяле.

— Осторожнее, — буркнул Герасимо. Его черничный компот был уже готов, но находящийся в опасной близости от стакана локоть Виктории представлял ему реальную угрозу. Стоило Герасимо на секунду отвлечься, как синяя карандмышь, не заметив ничего, случайно толкнула стакан.

В отчаянной, но безуспешной попытке спасти компот Герасимо махнул лапой и нечаянно задел добытую Марсиком баночку с мёдом.

— Ой-ёй-ёй, — пробормотал Герасимо, глядя на медленно выползающий из банки мёд и быстренько попытался запихать его обратно. Лапы моментально прилипли.

Тем временем Марсик разложил морковные котлеты на сковородке.

— Нужно масло, — грустно сказал он, — Карамель всегда рисует очень вкусное жёлтое масло и жарит вместе с ним.

— А без него нельзя? – поинтересовалась Виола.

— Можно наверное, — вздохнул Марсик и поставил сковородку на маленькую плиту. Её давным-давно нарисовала ещё бабушка Рудольфа. С тех пор ею пользовалась только обожающая готовить Карамель.

— Ладно, теперь делаем салат, — сказала Виола. – Флопс, поможешь. Где твой помидор?

Но нарезать овощи оказалось непростой задачей. Кусочки почему-то разлетались в разные стороны из-под ножа, засыпая стол и пол.

— Интересно, как же это Карамель это так просто делала? – удивленно пробормотала Виола себе под нос, когда очередной кусочек зеленого огурца сбежал из-под лап.

— Может, он не хочет, чтоб его съели, — предположил наблюдавший за процессом Рони Ру.

— Не говори глупостей, — возмутилась Виола, — лучше помоги мне.

— Ладно, кивнул Рон Ру и попытался поймать ещё один улетевший кусочек огурца, толкнув при этом тяжёлую миску для салата. Та с грохотом рухнула на лапу Виктории. Она взвыла и запрыгала на одной лапе.

— Ой, прости, пожалуйста, — заверещал Рони Ру. Виола только всплеснула лапами, глядя, как с таким трудом собранные овощи разлетаются снова по кухне.

— Герасимо, ну что ты стоишь, помоги хоть ты!

— Не могу. Я прилип, — мрачно ответил тот, уже даже не пытаясь отодрать лапы от стола, по которому живописно растекались реки мёда и черничного компота.

— Виола, — перебил их диалог Марсик. – Виола!

— Ну что ещё, — недовольно фыркнула та, пытаясь помочь теперь уже Герасимо.

— По-моему, масло было всё-таки необходимо, — печально сказал он, рассматривая клуб дыма, поднимающийся над сковородкой с морковными котлетами.

Запах гари дошёл и до Карамели. Она не выдержала.

— Что у вас тут происходит? – спросила она, выбираясь из-под одеяла и подбегая к столу.

— Ничего хорошего, — сердито ответила Виола, стаскивая дымящуюся сковородку с плиты.

— Я так понимаю, мне стоит нарисовать ещё одну тряпку для мытья? — грустно спросила Виктория в наступившей тишине.

Карамель окинула взглядом кухню, больше напоминавшую поле битвы и тяжело вздохнула:

— Да, и ведро с водой, пожалуйста.

Прошло немало времени, пока карандмыши навели порядок. Стол снова стал чистым, сковородка заблестела, разбросанные по полу еда и посуда были собраны. Карамель наконец плюхнулась на стул и помотала головой:

— Никогда в жизни столько не убирала. Ну вы даёте. Такое натворить…

— Нам казалось, что готовить просто, — жалобно пискнула Виола, — мы думали, раз уж у тебя получается…

— Бабушка Рудольфа всегда говорила, не надо судить о деле, пока не попробовал его выполнить, — вспомнил Флопс.

— Вот-вот, — Карамель покивала. — Если хотите, я научу вас всех и убирать, и готовить.

— Только не сегодня, — она потерла лапой лоб, снова вздохнула и проворчала:

— Пойду обратно в кровать, пока вы ещё что-нибудь не натворили.

Шесть карандмышей остались сидеть за столом.

— Что-то у нас ничего не получается, — печально сказал Рони Ру. – Так хочется помочь Карамели, а всё не выходит. Но мы же не можем ничего не делать.

Все приуныли. Дело действительно было плохо.

— Так, не раскисать, — постучала лапой о стол Виола. – Бабушка Рудольфа говорила, что нельзя унывать и уж точно нельзя забрасывать дело на середине. Будем пытаться дальше. Давайте вспоминать, какие у нас были ещё идеи.

— Свежий воздух, покой, — наморщил лоб Флопс, — вроде всё. Нет, ещё про хорошее настроение говорили.

— Точно! – подпрыгнула Виола. – Вот поднятием настроения и займёмся.

— Может, не надо? – робко поинтересовалась Виктория. – Мы, кажется, и так достаточно натворили.

— Ну мы же не будем больше готовить, никаких экспериментов с тем, в чём мы не разбираемся. Просто придумаем, как развеселить Карамель, вот и всё.

— А как? – спросил Рони Ру.

— Надо подумать, — почесала ухо Виола.

— Я тут недавно нашёл одну старую книжку. В ней рассказывалось про цирк, — задумчиво сказал Герасимо.

— Про что? – переспросила Виктория.

— Про цирк, — повторил Герасимо. – Там показывают разные трюки, туда ходят развлекаться.

— Кто ходит? — поинтересовался неугомонный Рони Ру. – Какие трюки? А что такое трюки? А кто их показывает? А…

Флопс быстренько прикрыл Рони Ру рот лапой и сказал:

— В общем, тащи сюда эту книжку.

Герасимо принёс книжку, водрузил её на стол, полистал страницы и торжествующе ткнул лапой в картинку.

— Вот! – сказал он. – Вот так это выглядит!

На картинке был воздушный гимнаст на кольцах.

— А что он делает? – влез-таки Рони Ру.

— Разве ты не видишь? – авторитетно объяснил Герасимо. – Он прыгает вот в этот обруч.

— Забавно, — задумчиво протянула Виола, — интересная идея…

— Давайте попробуем, — запрыгал Рони Ру, — а я буду прыгать в обруч?

— Вот ещё, — строго сказала Виктория, — ты слишком маленький для такого опасного дела.

— Ну вот, — насупился малыш, — как что интересное делать, так сразу маленький. Вот и делайте всё сами. Раз самый маленький не подходит, пусть прыгает самый большой, Марсик.

— А что сразу я? – возмутился тот. – Если надо, то прыгну, подумаешь! Так, как я, никто не прыгает. Ладно, давайте рисовать этот обруч. Надеюсь, тут уж ошибиться не в чем, это просто круг.

— Да, — поддержала Виктория, — давайте.

Рисование не заняло много времени, но дальше дело остановилось. Обруч надо было как-то закрепить на потолке, как на картинке в книге.

— Может, привязать его там? – предложил Флопс после непродолжительных раздумий. – Сейчас сделаю верёвку, заберусь наверх и всё.

Так и сделали.

— Ну что, зовём Карамель и начинаем её веселить, — заторопился Рони Ру.

— Может, сначала потренируемся, — нерешительно произнес Марсик, задумчиво глядя на висящий над головой обруч.

— Зачем? – удивились остальные и хором завопили: — Карамель!

— Что? – С любопытством спросила та из угла, где стояли кровати.

— У нас для тебя сюрприз! – гордо заявила Виола.

— Какой? – в голосе Карамели появилось лёгкое подозрение.

— Приятный, — успокоил её Флопс. – Вылезай из-под одеяла и иди сюда.

Карамель не заставила себя ждать и с изумлением уставилась на обруч.

— А это что? – поинтересовалась она.

— Садись и смотри, — дёрнул её за лапу Герасимо.

Он усадил Карамель, стал между ней и остальными карандмышами и раскатисто произнёс:

— Внимание, внимание! Начинаем цирррковое пррредставление!

— Ты чего? – шёпотом спросила за его спиной Виола. Он отмахнулся и так же шёпотом ответил:

— Так в книжке написано было. Не мешай.

Карандмыши послушно притихли.

— Итак, — повторил он, — начинаем представление. Опаснейший номер – прыжок в обруч! Исполняется впервые!

Он умолк, подумал, повернулся к Марсику и спросил:

— Ты с пола будешь подпрыгивать или со стула?

— Лучше со стула, — дрожащим голосом отозвался тот. Похоже ему всё меньше и меньше нравилась эта идея.

— Держи, — Герасимо подвинул ему табуретку и провозгласил, повернувшись к остальным:

— Выступает неповторимый Марсик!

Неповторимый Марсик залез на стул, зажмурился зачем-то и изо всех сил прыгнул.

Карандмыши ахнули. Карамель от волнения даже привстала. Секунда напряжённого молчания, две, три… потом кто-то спросил:

— А обратно он прыгать не будет?

Марсик висел под потолком в обруче, всё так же зажмурившись и беспомощно болтал лапами.

— Да он же застрял, — с ужасом сказала Виктория.

Марсик при этих словах тут же открыл глаза, глянул вниз и заверещал:

— Ой-ой-ёй, спустите меня вниз, я хочу вниз, помогите.

— Что будем делать? – спросила Виола Герасимо, — что написано в твоей книжке?

— Ничего, — растерянно ответил тот.

— Марсик, держись, мы тебя сейчас спасём! – крикнула Карамель, задирая голову. Ей было очень жалко оранжевую карандмышь.

— Поторопитесь, — пропищал тот.

— Может, заберемся наверх и отвяжем верёвку? – предложил Флопс.

— Чтобы обруч вместе с Марсиком упал вниз? – фыркнула Виола.

— Нет, не надо, — замотал головой прислушивающийся сверху Марсик, — я не хочу падать. Спустите меня вниз аккуратно, пожалуйста.

— Он прав, сказала Карамель, — нельзя, чтобы он упал и ушибся. Придумаем что-нибудь ещё.

— Может, поставим стул на стол и Марсик, не снимая обруча, по ним спустится? – нашел другой вариант Флопс. – Верёвку я всё равно отвяжу.

— Давайте попробуем, — согласились остальные.

Рони Ру притащил стул и взгромоздил его на стол. Эту конструкцию пододвинули под висящего Марсика. Тот с нетерпением наблюдал.

Но усилия оказались тщетны. Стул не доставал до Марсика, даже до самых кончиков его вытянутых лап оставалось ещё очень много места.

— Не подходит, — вздохнул Герасимо.

— Знаете что, — предложила вдруг Виктория, — а давайте нарисуем большое одеяло, растянем его посильнее, чтобы оно не лежало на полу. Тогда Марсик не ударится при падении, и Флопс спокойно сможет отвязать верёвку.

— А что, это идея, — задумчиво покусала усик Виола, — только лист бумаги нужен очень большой.

Лист нашёлся, и вскоре карандмыши уже дружно рисовали.

— Сделаем одеяло в синий цветочек, — предложила Виктория, — будет очень красиво.

— Рисуйте хоть в серо-бурую крапинку, только побыстрее, — проворчал сверху Марсик, — я уже не могу висеть, у меня всё болит.

— Если будешь нас торопить, нарисуем одеяло недостаточно толстым и мягким, тогда после падения на него у тебя всё будет болеть ещё больше, — философски заметил Герасимо, — так что не отвлекай нас.

Марсик умолк, обиженно сопя. Карамель укоризненно глянула на Герасимо и покачала головой.

Наконец, одеяло было готово.

— Давайте, беритесь и растягивайте его изо всех сил, — принялась командовать Виола, — Рони Ру, ты с того края, Виктория, ты с этого, возьмись вон там, Герасимо, а ты здесь. Я возьмусь вот за этот угол.

Она перебегала между карандмышами, размахивала лапами и быстро расставила всех в нужном порядке.

— Всё, давай, — крикнула она Флопсу, уже забравшемуся под потолок. Тот повозился минуту и… Бах! Бумс! Края одеяла взлетели вверх. Всё-таки карандмыши его не удержали.

— Ты цел? – спросила Карамель у Марсика, выпутывая его из одеяла. Тот покивал с несчастным видом, потирая ушибленный бок.

Ещё какое-то время карандмыши потратили на снимание с него обруча.

— Уф, — выдохнул наконец освобождённый Марсик, — кажется, я даже проголодался.

— А вы знаете, что уже вечер? – спросила вдруг Карамель. – Сейчас поужинаем и пора будет ложиться. Как незаметно пролетело время…

Карандмыши быстро нарисовали себе простенький ужин. Есть хотелось всем. За столом переговаривались, смеялись, вспоминая события пролетевшего дня.

— А Герасимо такой и говорит: «Начинаем представление!», — хихикала Виола, — а мы стоим, на него смотрим, даже про главного героя забыли.

— Я всё делал правильно, — отмахнулся Герасимо, — как в книжке.

— Что-то твоя книжка не очень помогла героическому Марсику, — зафыркал Флопс.

— Вы лучше вспомните, как этот герой чуть кухню не сжёг, — снова хихикнула Виола.

— Я не специально, — насупился Марсик.

— Тут все хороши, — вступилась за него Карамель. – Вы, не поучившись ничему, не разобравшись, взялись за незнакомое дело – вот и результат.

— Мы же хотели как лучше, — пискнул Рони Ру.

— Не всегда этого достаточно. Но всё хорошо, что хорошо заканчивается. Будете умнее в следующий раз.

— Карамель, а ведь всё это мы делали, чтобы помочь тебе, — сказала вдруг Виктория. – Хоть это у нас получилось? Как ты себя чувствуешь?

— Я, наверное, никогда ещё так не уставала, как сегодня, — вздохнула Карамель. – Просто лапы отваливаются. Но зато я последний раз вспоминала о том, что мне скучно, только утром. Потом как-то времени не было. Знаете, какой из этого можно сделать вывод?

— Какой? – хором спросили остальные.

— Если становится скучно, значит, пришло время занять себя работой, — ответила Карамель. – И чем активнее работа, тем меньше времени скучать. Вот так. Лучшее лекарство от скуки – работа. Спасибо вам всем, что сделали этот день таким занятым и весёлым и помогли мне понять это.

Она зевнула, потерла глаза и добавила:

— Но всё-таки хорошо, что он закончился. Пойду-ка я спать. Спокойной ночи.

Она поднялась из-за стола и не спеша пошла к кроватям. Остальные задумчиво смотрели ей вслед. Потом Виола улыбнулась и сказала:

— Знаете, кого она мне напоминает?

— Кого? – заинтересовался сонный Рони Ру.

— Бабушку Рудольфу.

Карандмыши молча закивали. Спорить было не о чем, да и сил уже ни у кого не было. День оказался насыщенным не только для Карамели.